Артур Конан Дойл. Три Гарридеба
Мудрейший
16 сентября 2012
Да, стоило получить рану, и даже не одну, чтобы узнать глубину заботливости и любви, скрывавшейся за холодной маской моего друга.
Мудрейший
16 сентября 2012
Впрочем, общее впечатление создавалось приятное: чудак, конечно, но чудак симпатичный.
Мудрейший
16 сентября 2012
Дело серьезнее, чем я предполагал, — сказал он. — Я должен предупредить вас об этом, Уотсон, хотя наперед знаю, это только подстрекнет ваше стремление лезть туда, где есть шанс сломать себе шею.
Мудрейший
16 сентября 2012
Ясный, жесткий взгляд его на мгновение затуманился, твердые губы задрожали. На один-единственный миг я ощутил, что это не только великий мозг, но и великое сердце
Этот момент душевного раскрытия вознаградил меня за долгие годы смиренного и преданного служения.
Мудрейший
16 сентября 2012
Мечты его оказались развеяны, воздушный замок рухнул, и он пал под его обломками.
Мудрейший
16 сентября 2012
Он повернулся в нашу сторону — и лицо его исказилось бессильной яростью. Но постепенно оно смягчилось, на нем даже появилось подобие сконфуженной улыбки, когда он увидел два револьверных ствола, нацеленных ему в голову.
